Вашингтонский консенсус как термин был предложен американским профессором Джоном Уильямсоном в конце 80-х годов XX века совместно со специалистами МВФ и представлял собой программу рекомендательного характера по выходу из экономического кризиса для стран Латинской Америки, которые погрязли в долговых обязательствах перед американскими банками. В 90-е годы подобной экономической политики придерживались некоторые страны Восточной Европы и Прибалтики.

Правила и идеи Вашингтонского консенсуса

Вашингтонский консенсус предполагал перечень экономических мероприятий, таких как:

• активизация внешней торговли путем уменьшения пошлин на импорт,
• выделение в структуре расходов государства приоритетных направлений (образование, развитие инфраструктуры и здравоохранение),
• формирование кредитных ставок, отражающих реальную ситуацию на финансовом рынке,
• курс на приватизацию предприятий всех отраслей экономики,
• минимизация бюджетного дефицита,
• плавающий курс национальной валюты,
• создание положительного инвестиционного климата,
• сокращение вмешательства государства в экономику,
• уменьшение налогового бремени путем снижения ставок налогообложения,
• признание неприкосновенным права собственности.

Глава МВФ, выступил с заявлением, что консенсус с его упрощёнными экономическими представлениями и рецептами рухнул, став причиной кризиса 2008-2009 гг.

Результаты Вашингтонского консенсуса

Оппоненты данного курса выдвигают свое видение последствий данной политики:

• сворачивание ряда социальных программ и увеличение налогового бремени на бедные слои населения,
• снижение финансирования мероприятий по охране окружающей среды и экологии,
• торможение развития промышленности и поощрение спекулятивных операций путем повышения процентных ставок,
• зависимость от доллара США курса национальной валюты,
• приватизация всех отраслей экономики, в том числе сфер с монопольным влиянием, что позволяет монополиям бесконтрольно повышать цены,
• сокращение денежной массы в обороте и как следствие — появление дефицита наличности,
• снижение уровня заработных плат и ограничение прав профсоюзов.

Мнение: вашингтонский консенсус в реальности долларизирует экономики, способствует под эгидой западных . Возможно, это не так уж и плохо — мир становится связанным, меньше поводов для конфликтов.

Долларизация происходит благодаря экспансии, росту кредитования. Однако когда население развитых стран закредитовано, все рынки (включая самые чёрные) уже долларовые, и нет места для экспансии — наступает коллапс Вашингтонского консенсуса.

Чтобы спасти доллар необходимо сократить эмиссию, что Обама и сделал в 2014. У транснациональных компаний — кризис ликвидности. Где взять деньги? Серия девальваций валют в основном развивающихся стран. Но это только отсрочило ситуацию.

Для стран, в которых запущен этот механизм, это по сути — есть где она работает, но чаще результаты весьма плачевны.

Ряд мер Вашингтонского консенсуса лег в современные условия кредитования, которые выдвигает для потенциальных заемщиков.

Консенсус снижает роль государства в экономике, в периоды кризисов это не всегда хорошо, поскольку консолидация рынка (которую может организовать крупный институт, например гос. власть) может способствовать скорейшему восстановлению.

Есть мнение, среди , что ВК — это способ импортировать в страну революцию. Так повлияли на СССР, но не смогли обрушить Китай. Кроме того через меры, введённые в рамках консенсуса средства из стран выкачиваются в США.

Вашингтонский консенсус как «мыслеобразующий механизм нового этапа глобализации»
Исследователи глобализации по–разному трактуют и датируют заглавные события в общемировом сближении, отмечая подвиги Марко Поло, путешествия Магеллана, объединяющий характер первой промышленной революции. Еще Монтескье в «Духе законов» оптимистически заключает: «Две нации, взаимодействуя друг с другом, становятся взаимозависимыми; если одна заинтересована продать, то вторая заинтересована купить; их союз оказывается основанным на взаимной необходимости».
Но революционно быстрыми темпами мировое сближение осуществлялось лишь дважды.
1. В первом случае - на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков иммигранты пересекали океаны без виз. Мир вступил в фазу активного взаимосближения на основе распространения торговли и инвестиций в глобальном масштабе благодаря пароходу, телефону, конвейеру, телеграфу и железным дорогам, – перед Первой мировой войной размеры мира уменьшились с «большого» до «среднего». Британия со всем своим морским, индустриальным и финансовым могуществом была гарантом этой первой волны глобализации, осуществляя контроль над главными артериями перевозок товаров - морями и океанами, обеспечивая при помощи фунта стерлингов и Английского банка стабильность международных финансовых расчетов. Трансатлантический кабель 1866 года сократил время передачи информации между Лондоном и Нью-Йорком на неделю - в тысячу раз. А телефон довел время передачи информации до нескольких минут.
Идеологами первых десятилетий глобализации стали Р. Кобден и Дж. Брайт, которые убедительно для многих экономистов и промышленников обосновали положение, что свободная торговля необратимо подстегнет всемирный экономический рост и на основе невиданного процветания, основанного на взаимозависимости, народы позабудут о распрях. Идея благотворного воздействия глобализации на склонную к конфликтам мировую среду получила наиболее убедительное воплощение в книге Н. Эйнджела «Великая иллюзий» (1909). В ней - за пять лет до начала Первой мировой войны - автор аргументировал невозможность глобальных конфликтов вследствие сложившейся экономической взаимозависимости мира: перед 1914 годом Британия и Германия (основные внешнеполитические антагонисты) являлись вторыми по значимости торговыми партнерами друг друга - и это при том, что на внешнюю торговлю Британии и Германии приходилось 52% и 38% их валового национального продукта соответственно. Америка, Британия, Германия и Франция - утверждал Эйнджел, - теряют склонность к ведению войн: «Как может современная жизнь с ее всемогущим преобладанием индустриальной активности, с уменьшением значимости милитаризма, обратиться к милитаризму, разрушая плоды мира?»
Но в августе 1914 года предсказание необратимости глобального сближения наций показало свою несостоятельность. Первая мировая война остановила процесс экономически-информационно- коммуникационного сближения наций самым страшным образом. Выгоды глобализации уступили место суровым геополитическим расчетам, историческим счетам, уязвленной гордости, страху перед зависимостью. Скажем, российское правительство посчитало нужным специально
(и официально) указать на губительность исключительной зависимости России от торговли с монополистом в ее внешней торговле - Германией (на которую приходилось 50% российской торговли).
В 1914-1945 гг. последовало страшное озлобление и фактическая автаркия. [Автаркия (от греч. autarkeia - самоудовлетворение) – политика экономического обособления, проводимая страной, регионом, направленная на создание изолированной, замкнутой, независимой экономики, способной обеспечить себя всем необходимым самостоятельно].
Семидесятилетний период между началом Первой мировой войны и окончанием «холодной войны» был промежуточным периодом между первой и второй глобализациями. Для реанимации процесса глобального сближения понадобилось немало времени. Лишь в последние десятилетия ХХ века, после двух мировых войн, великой депрессии и многочисленных социальных экспериментов, способствовавших противостоянию социальных систем, либеральный экономический порядок, созданный в девятнадцатом веке стал возвращаться в мировую практику. В соревновании с плановой экономикой западная - рыночная система экономической организации победила, превращая мир в единую рыночную экономику.
Второе рождение (или возрождение) глобализации началось в конце 1970-х годов на основе невероятной революции в совершенствовании средств доставки глобального радиуса действия, в информатике, телекоммуникациях и диджитализации. «Смерть» пространства явилась наиболее важным отдельно взятым элементом, изменившим мир между двумя фазами, двумя периодами глобализации. Это изменило представление о том, где должны люди работать и жить; изменило концепции национальных границ, традиции международной торговли. Это обстоятельство имело такой же переворачивающий все наши представления характер, как изобретение электричества.
Вашингтонский консенсус. В начале 1980-х годов руководители трех самых мощных экономических ведомств, расположенных в американской столице – министерство финансов США, Международный валютный фонд и Всемирный банк достигли согласия в том, что главным препятствием экономическому росту являются таможенные и прочие барьеры на пути мировой торговли. Глобальной целью стало сокрушить эти барьеры. Так сформировался т. н. Вашингтонский консенсус, чья деятельность открыла ворота мировой глобализации. Собственно Вашингтонским консенсусом называют десять рекомендаций по реформированию мировой торговли, сформулированные в 1989 году американским экономистом Дж. Вильямсоном.
1. Налоговая дисциплина. Большие и постоянные дефициты бюджета порождают инфляцию и отток капитала. Государства должны свести этот дефицит к минимуму.
2. Особая направленность общественных расходов. Субсидии предприятиям должны быть сведены до минимума. Правительство должно расходовать деньги лишь в сфере образования, здравоохранения и на развитие инфраструктуры.
3. Налоговая реформа. Сфера налогооблагаемых субъектов в обществе должна быть широкой, но ставки налогов - умеренными.
4. Процентные ставки. Процентные ставки должны определяться внутренними финансовыми рынками. Предлагаемый вкладчикам процент должен стимулировать их вклады в банки и сдерживать бегство капиталов.
5. Обменный курс. Развивающиеся страны должны ввести такой обменный курс, который помогал бы экспорту, делая экспортные цены более конкурентоспособными.
6. Торговый либерализм. Тарифы должны быть минимальными и не должны вводиться на те товары, которые способствуют (как части более сложного продукта) экспорту.
7. Прямые иностранные капиталовложения. Должна быть принята политика поощрения и привлечения капитала и технологических знаний.
8. Приватизация. Должна всячески поощряться приватизация государственных предприятий. Частные предприятия обязаны быть более эффективными хотя бы потому, что менеджеры заинтересованы непосредственно в более высокой производительности труда.
9. Дерегуляция. Излишнее государственное регулирование порождает лишь коррупцию и дискриминацию в отношении субподрядчиков, не имеющих возможности пробиться к высшим слоям бюрократии. С регуляцией промышленности следует покончить.
10. Права частной собственности. Эти права должны быть гарантированы и усилены. Слабая законодательная база и неэффективная юридическая система уменьшают значимость стимулов делать накопления и аккумулировать богатства.
Идеи «вашингтонского консенсуса» стали основой либерального фундаментализма 1990-х годов. Приступившие к реформации своей экономики и экономической политики правительства развитых, развивающихся и стран переходной экономики получили своего рода предписание. Это, по сути, и был тот самый «золотой корсет», о котором речь будет идти ниже. Термин «вашингтонский консенсус» приобрел особое значение и начал собственную жизнь - особенно в свете крушения советской системы. Шли поиски сугубо альтернативных социалистическому централизму идей и «ложка оказалась к обеду». Как пишет главный редактор журнала «Форин полиси» М. Наим, «важной функцией каждой идеологии является функционировать в качестве «мыслеобразующего» механизма, который упрощает и организует то, что часто является сбивающей с толку хаотической реальностью».
Поиски такой схемы были облегчены самим уверенным тоном (консенсус), предначертательным характером его постулатов, его директивной уверенностью, местом рождения - Вашингтоном, столицей победоносной империи. Потребность в новоприобретенном, рыночно-ориентированном администрировании для сглаживания болезненного эффекта экономических реформ, требуемых консенсусом, равно как и отсутствие достойной доверия альтернативы (которую так и не представила дискредитированная оппозиция) также содействовали вознесению репутации «вашингтонского консенсуса», его элана. Если бы всего этого было бы недостаточно, то в ход пошла бы неукротимая настойчивость Международного валютного фонда (МВФ) и Всемирного банка, чьи займы были обусловлены именно в духе идей «вашингтонского консенсуса». [Международный валютный фонд (МВФ) – международная валютно-финансовая организация, созданная в 1944 г. для содействия развитию международной торговли и валютного сотрудничества Капитал МВФ образуется из взносов стран-членов в соответствии с устанавливаемой для каждой страны квотой].
Стал очевидным новый характер глобализационных процессов. Мир в конце ХХ века решительно уменьшился. За последние тридцать лет реактивная авиация сблизила все континенты. Произошло то, что именуют политическим триумфом западного капитализма. В 1975 году только восемь процентов мирового населения жили в странах с либеральным свободнорыночным режимом, а прямые заграничные инвестиции в мире равнялись 23 миллиардам долларов (данные Всемирного банка). К концу века численность населения, живущего в свободно рыночных, либеральных режимах достигла 28 процентов, а объем внешних инвестиций достиг 644 миллиардов долларов. По мере завершения двадцатого века более отчетливо, чем прежде проявило себя то правило, что мировое разделение труда, экспорт правит миром. Мировой экспорт полвека назад составлял 53 млрд долл США, а в конце ХХ века - около 7 трлн долл США.
В этих странах править жизнью стала информатика. В мире около двух с половиной сот миллионов компьютеров (из низ примерно 90 процентов - персональные). Их численность в мире растет примерно на 20 тысяч единиц ежегодно. Объем информации на каждом квадратном сантиметре дисков увеличивался в среднем на 60% в год, начиная с 1991 года. Особенностью глобализации стала компьютеризация, миниатюризация, диджитализация, волоконная оптика, связь через спутники, Интернет.
Новыми хозяевами жизни стали столпы мировой информатики. Одна лишь производящая компьютерные программы компания «Микрософт» производит ныне богатств больше, чем гиганты «Дженерал моторс», «Форд» и «Крайслер» вместе взятые. А личное состояние президента «Микрософта» Б. Гейтса бросило вызов самому смелому воображению.
Еще более жестко чем прежде проявил себя тот факт, что производительные силы современного мира принадлежат крупным компаниям-производителям, тем многонациональным корпорациям (МНК), полем деятельности которых является вся наша планета. В современном мире насчитывается около двух тысяч МНК, которые распространяют свою деятельность на шесть или более стран.
Прежний зенит и нынешний надир идеологии. Что действительно бросается в глаза - это то, что первая глобализация на протяжении девятнадцатого и начала двадцатого века породила огромную волну возмущения «темными сатанинскими мельницами» так называемого прогресса, обернувшегося дарвиновским выживанием сильнейшего. Коммунистический манифест еще в
1848 году дал столь убедительную для многих характеристику первой фазы глобализации: «Постоянная революционизация производства, непрекращающееся изменение всех социальных условий, постоянная неопределенность и возбуждение отличают буржуазную эпоху от всех прежних эпох. Все устоявшиеся, замороженные отношения с их потоком старых и освященных традициями предрассудков и предвзятых мнений сметены, все новообразованные - устарели еще до начала своего утверждения. Все, что казалось столь прочным, теряет свою форму и плавится, все священное профанируется, и человек в конечном счете вынужден в холодном свете разума оценивать реальные условия жизни и свое отношение к этому миру». На арену общественной жизни немедленно вышли социальные силы, организовавшиеся в политические партии и движения, одержавшие, начиная с 1899 года мирные парламентские победы во Франции, Скандинавии, Италии, Германии, Британии и др. странах, а также с 1917 по 1961 гг. – вооруженные победы в столь различных странах, как Россия, Китай, Куба. Эти силы разрушили старый порядок, смели с лица Земли почти все прежние иерархии, перекроили карту мира, изменили соотношение мирового могущества.
Ничего подобного не произошло в ходе второй – современной – глобализации. В 1961 году Фидель Кастро, надев военную форму, объявил о своих коммунистических убеждениях. А в январе 1999 года он, в штатской одежде, открыл конференцию по глобализации, на которую были приглашены теоретические «отцы» глобализации и ее практические деятели - экономист
М. Фридман и финансист Дж. Сорос. Силы сопротивления показали свое недовольство демонстрациями на сессиях МВФ, Всемирного банка, Всемирной торговой организации, на всемирной конференции по окружающей среде в Сиэтле, Праге, в Гааге, но организованного массового отпора насильственного характера вторая глобализация не получила. Почему? Ответ сводится к тому, что оппозиция - страдающая сторона - не выдвинула приемлемой, привлекательной, вызывающей массовое объединение альтернативы.
Что мы видим сейчас? Предоставим слово газете «Нью-Йорк Таймс»: «Только одно можно сказать об альтернативах - они не работают. К этому выводу пришли даже те люди, которые живут в условиях отрицательных последствий глобализации. С поражением коммунизма в Европе, в Советском Союзе и в Китае - с крушением всех стен, которые защищали эти системы - эти народы, испытывающие жестокую судьбу в результате дарвиновской брутальности свободнорыночного капитализма, не выработали цельной идеологической альтернативы. Когда встает вопрос, какая система сегодня является наиболее эффективной в подъеме жизненных стандартов, исторические дебаты прекращаются. Ответом является: капитализм свободного рынка. Другие системы могут более эффективно распределять и делить, но ни одна не может больше производить... Или экономика свободного рынка, или Северная Корея».
«Вашингтонский консенсус»
Данная модель стала господствовать в мировой экономике в 1980-х гг. после прихода к власти Рональда Рейгана в США и Маргарет Тэтчер в Великобритании. Носителями этой идеологии являлись ТНК, которые к началу 1980-х гг. набрали огромную финансовую и экономическую мощь. Об их мощи можно судить, хотя бы по тому факту, что в конце 1970-х гг. они предложили правительству Франции убраться из Парижа в Лион, т.к. хотели сделать Париж столицей ТНК. Возмущенное такой наглостью правительство Франции не позволило им сделать Париж своей столицей, и фактической столицей «империи ТНК», или как ее называет Линдон Ларуш «Британской империи» стал Лондон, а «мозгом» - Уолл-стрит.
В 1989 году эта модель экономического развития была оформлена в виде идеологической доктрины под названием «вашингтонский консенсус». Автор этого выражения, Джон Вильямсон, экономист Института международной экономики в Вашингтоне, включал в эту доктрину макроэкономическую стабилизацию, микроэкономическую либерализацию и открытие внутреннего рынка для иностранных инвестиций и свободного перемещения капиталов. Но после десятилетнего «опыта» внедрения доктрины «вашингтонского консенсуса» по всему миру бывший главный экономист программы ООН по вопросам развития Изабелл Грюнберг сформулировала принципы этой доктрины следующим образом:
- политика предложения страны на продажу, направленная на привлечение инвесторов;
- сокращение до крайнего минимума программ социального развития, превращение систем здравоохранения и образования в набор услуг, предоставляемых на платной основе;
- поддержание стабильности национальной денежной единицы, приносящей выгоду исключительно обладателям капитала и направленной против обездоленных слоев населения;
- ограничительная денежная политика, выгодная богатым;
- создание валютных резервов, в качестве гарантий для иностранных инвесторов вопреки потребностям национальной экономики;
- полная свобода («либерализация») передвижения капиталов по всему миру;
- приватизация и превращение всех ресурсов в предмет купли-продажи;
- налоговые реформы, направленные на перенос налогового бремени на наиболее бедные слои населения.
Доктрина «вашингтонского консенсуса» легла в основу реформ в Латинской Америке, Восточной Европе, России и в странах Азии, за исключением, пожалуй, Китая. Главными проводниками этой доктрины стали Международный валютный фонд (МВФ) и Всемирный Банк (ВБ), которые выдавали кредиты нуждающимся странам только при условии безусловного соблюдения принципов «вашингтонского консенсуса». В результате их «бурной деятельности» многие страны Азии и Латинской Америки в 1990-2000-х гг. прошли через дефолты и тяжелейшие кризисы. И не случайно бывший главный экономист ВБ и Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц утверждал, что именно политикой "вашингтонского консенсуса" был порожден азиатский финансовый кризис второй половины 1990-х гг.
И российский дефолт 1998 года был так же закономерным результатом проведения в России экономической политики, основанной на рецептах «вашингтонского консенсуса». Даже такой апологет «вашингтонского консенсуса» и специалист по реформированию российской экономики, как Жак Сапир, усомнился в ее эффективности: «Результаты макроэкономических реформ в России не совпали с предсказаниями, которые делались в процессе составления программ и рекомендаций… Необходимо подвергнуть критическому пересмотру и всю совокупность рекомендаций и требований «вашингтонского консенсуса». Сравнение стандартной макроэкономики и реальности ставит адептов этой экономической парадигмы в крайне сложное положение. Речь идет о необходимости пересмотра ее фундаментальных теоретических оснований».
Но МВФ в соответствие с доктриной «вашингтонского консенсуса» и в интересах мирового капитала «рекомендовал» слаборазвитым и развивающимся странам, а также странам с переходной экономикой не создавать свои национальные финансовые системы, а привязаться к покупке иностранной, главным образом американской, валюты. Специалисты называют это currency board или так называемое валютное правление. Впервые оно было применено во французских и английских колониально зависимых странах, когда метрополия разрешала колонии печатать деньги только под экспорт товаров в метрополию. Через этот механизм валютного правления зависимая страна привязывалась к рынку страны доминирующей, и таким образом, доминирующая страна так структурировала экономику колонии, чтобы она работала исключительно на нее.
Под давлением МВФ и западных кредиторов в последние два десятилетия эта модель валютного правления была навязана и России. Если мы посмотрим, как формировалась и формируется до последнего времени денежная политика России, то увидим, что главный канал рублевой эмиссии – это покупка иностранной валюты. Банк России печатал деньги, стимулируя при этом инфляцию, не под потребности национальной экономики, а исключительно для выкупа поступающей в Россию иностранной валюты. Причем выкупленную валюту он отправлял на «хранение» в те же западные страны, вместо того, чтобы на базе этих «длинных» денег формировать свою собственную национальную финансовую систему.
Такой политикой Банк России вынуждал российские банки и корпорации занимать деньги для своего развития на Западе. А в условиях рынка экономика идет туда, откуда приходят деньги. Если деньги приходят из-за границы, хотя они и печатаются в виде рублей, но под поступление иностранной валюты – значит, экономика идет туда, куда нужно внешним центрам влияния. Именно поэтому у нас структура экономики – сырьевая. А она и не может быть никакой иной, пока российская экономика развивается (в последнее время со знаком минус) в соответствие с принципами «вашингтонского консенсуса», т.к. западные «метрополии» не хотят видеть в России конкурента, а исключительно поставщика сырья.
Разговоры же о превращении рубля в резервную валюту – это просто пустопорожняя болтовня, пока в России не будет создана суверенная национальная финансовая система. И пока не будет разорвана пуповина, связывающая российскую экономику с «империей ТНК» и господствующей монетарно-либеральной моделью экономического развития. Проводниками и идеологами «вашингтонского консенсуса» в России являются Гайдар, Чубайс, Кудрин, Игнатьев, Набиуллина, Улюкаев, Дворкович и другие. И пока они будут определять российскую экономическую и финансовую политику, она будет исключительно сырьевой и никакой другой быть не может по определению, чтобы публично не говорили «Гайдар и его команда».
«Пекинский консенсус»
В последние годы в качестве альтернативы "вашингтонскому консенсусу" все чаще называют Китай, которому удалось добиться фантастических темпов экономического роста, избежать политической нестабильности и, несмотря на мощнейшее давление США и МВФ, сохранить свою финансовую систему под суверенным контролем. Именно на Китай все чаще указывают те, кого ход реформ в Восточной Европе, России, Азии и Латинской Америке убедил, что рост экономики возможен не только под эгидой США и МВФ, но и при участии и под контролем собственного государства. Сегодня на их сторону встали ООН и ЮНКТАД, которые считают, что правительствам нужно поддерживать инновации, усиливать промышленную политику, поддерживать выход национального бизнеса на международную арену.
"Рыночные реформы, проводившиеся в большинстве развивающихся стран начиная с 1980-х годов, не оправдали ожидания",- говорится в ежегодном докладе Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД). Идеология этих реформ ограничивала "спектр инструментов стимулирования роста, доступных правительствам развивающихся стран". Поэтому последним предлагалось брать пример с Китая, а под эпохой "вашингтонского консенсуса" подводилась жирная черта.
Китайскую же модель отличает ведущая роль государства в экономике, опережающий рост промышленности, резкое сокращение бедности, повышенное внимание к развитию науки и образования. Эти черты, позволяющие характеризовать китайскую модель экономического развития, как пример удачной модернизации, дали основание для появления выражения «Пекинский консенсус», которое принадлежит бывшему редактору журнала «Тайм» Джошуа Рамо. А в мае 2004 года Лондонским центром международной политики был опубликован доклад под названием "Пекинский консенсус". В этом докладе речь шла уже не только об эффективности "китайской модели", но и о ее кардинальном отличии от принципов «вашингтонского консенсуса», который исходил из желания сделать счастливыми банкиров и топ-менеджеров международных корпораций, а "пекинский консенсус" стремится добиться справедливого роста в интересах простых людей.
Появление доклада символизирует исключительную привлекательность китайского опыта, «изучать который спешат специальные команды экономистов из таких разных стран, как Таиланд, Бразилия и Вьетнам». Изучением и распространением китайского опыта занимаются многие развивающиеся страны Азии, Африки, Арабского мира и Латинской Америки. Его цель – рост при сохранении независимости от мирового капитала; отличительные черты – "решительное стремление к инновациям и экспериментам" (специальные экономические зоны), "защита государственных границ и национальных интересов", "накопление инструментов асимметричной силы" (в виде сотен миллиардов долларов валютных резервов) и т.д.
Китай в ходе рыночных реформ практически добился и макроэкономической стабильности, и активизации субъектов хозяйства, и внушительных внешнеэкономических успехов. Но этим достижения страны не исчерпываются: на деле в КНР реализована инвестиционная, а не монетарно-либеральная модель развития с очень высокими темпами роста и нормой накопления. Не торопятся в Китае и с переходом к конвертируемости национальной валюты по счетам движения капитала. При этом жэньминьби («народные деньги») являются одной из самых устойчивых мировых валют с превосходным реальным обеспечением, а финансовым спекуляциям противостоит достаточно эффективная система мониторинга рынков.
Важной частью Пекинского консенсуса становится выдвижение на первый план идеи социальной справедливости, а это в экономической части предусматривает повышение доли ВВП, перераспределяемой государством и усиление его контроля над крупным частным капиталом, но не исключающего и государственно-частного партнерства. Госсектор в КНР представлен ключевыми и наиболее доходными отраслями: в него входит 80% добывающей промышленности, 75% энергетики, 86% финансов и страхования, 84% услуг транспорта и связи, полностью выпуск сигарет и т.д. В парке промышленного оборудования Китая доля собственно китайского производства составляет около 70%, а среди импортных средств производства преобладает японская и германская техника (доля же США всего 4%).
Интересно отношение Китая и к процессу «глобализации»: с одной стороны, это мировая экономическая война, от которой никуда не денешься, с другой – взаимодействие, в котором выгоду получают обе стороны. Участие в глобализации, таким образом, ни в коей мере не означает полной либерализации внешнеэкономической сферы, в которой у КНР к тому же очень высока непосредственная доля госсектора (порядка 65% – с учетом доли государства в предприятиях с иностранными инвестициями). Более того, Китай в последнее время сокращает льготы зарубежным инвесторам - сессией ВСНП в марте 2007 г. унифицированы налоги для иностранных и национальных предприятий. При этом важно, что глобализация рассматривается как внешний по отношению к Китаю процесс. Участвуя в нем, страна, во-первых, остается сама собой, а во-вторых, способна внести в глобализацию определенные коррективы, «стимулировать создание справедливого и рационального нового международного политического и экономического порядка».
Причем КНР делает упор на процессе регионализации (АСЕАН, ШОС и т.д.), т.к. глобализация и регионализация в чем-то дополняют, а в чем-то противоречат друг другу. Если глобализация предполагает образование единой глобальной экономики и основанного на ней господства сильнейшей державы (однополярного мира), то экономическая регионализация влечет за собой создание нескольких взаимодействующих и конкурирующих группировок, служащих фундаментом для многополюсного управления мировой экономикой. ВТО при этом отодвигается на второй план. Примерно та же участь должна постигнуть МВФ и Мировой банк. Проще говоря, основные институты «вашингтонского консенсуса» в Азии уже никому особенно и не нужны.

Сколько существует глобальная экономика, столько и бьются передовые аналитические умы над проблемами ее оптимизации. Экономическая «кухня» время от времени пополняется очередными «фирменными» рецептами, которым всякий раз приписывается абсолютная эффективность и универсальность. Одним из таких рецептов в XX веке стал вашингтонский консенсус. Некоторые аналитики увязывают с ним первопричины разразившегося впоследствии мирового экономического кризиса.
Модель вашингтонского консенсуса получила макроэкономический статус в восьмидесятые годы XX столетия после прихода к власти в США Рональда Рейгана, а в Великобритании – Маргарет Тэтчер. Распространителями новой экономической идеологи тогда стали транснациональные корпорации (ТНК) – крупные компании и объединения, имеющие зарубежные активы и способные оказывать существенное влияние на те или иные сферы экономики в международном масштабе.
и т.д.................

Вашингтонский консенсус - ловушка, из которой Россия не может выбраться уже четверть века. Об этом говорили на Совете по внешней и оборонной политике в Москве. Причём наличие так называемого вашингтонского консенсуса признают не только эксперты и экономисты, но и российское бизнес-сообщество. Пожалуй, единственным, кто отрицает факты, остаётся российский Минфин.

Ход конём Международный валютный фонд и Всемирный банк сделали в 1989 году. Тогда мировые финансовые гегемоны решили разыграть шахматную партию, основной целью которой было подчинить себе другие страны. Россия, вступив в игру, приняла свод правил экономической политики, в котором был прописан каждый дальнейший ход. Понятно, что при такой игре победитель очевиден.

"ФРС - это глобальный эмиссионный центр мировой валюты - 85% транзакций, 85% расчетов в мире производится в долларах США. Кто владеет печатным станком, кто определяет монетарную политику, тот определяет финансовые потоки в мире. Распределение средств определяется только монетарными циклами США и резервной валютой - долларом", - отметил генеральный директор АО "УК "Спутник - управление капиталом" Александр Лосев .

"При этом сами США предложили всем остальным странам так называемый Вашингтонский консенсус, который требует минимизировать дефициты бюджета, либерализовывать финансовые рынки, регулировать экономику", - добавил Лосев.

В то время как Китай, Индия и Вьетнам, которые не согласились принимать правила Вашингтонского консенсуса, наращивают темпы экономического роста, Россия продолжает играть с МВФ и Всемирным банком в народную русскую игру - "поддавки". Как результат - высокие процентные ставки, удушение отечественного бизнеса, снижение уровня жизни населения.

"Гипотеза о том, что, сокращая денежную массу, мы снижаем инфляцию, а снижение инфляции ведёт к росту инвестиций и экономическому росту - это догма Вашингтонского консенсуса. Она совершенно нигде не работает. Ни в наших условиях, нигде в мире", - подчеркнул экономист, политик, академик РАН Сергей Глазьев .

По оценке Глазьева, в этой политике нет ничего нормального - она действительно ведёт к ловушке. "И из этой ловушки мы не можем выбраться уже 25 лет", - добавил академик.

И пока научное и предпринимательское сообщество наперебой говорят о выходе из-под Вашингтонской гегемонии, российский Минфин, высококлассная работа которого не раз отмечалась за океаном, делает вид, что никакого консенсуса не существует. Единственная игра, в которую играет ведомство - спасение отечественной экономики.

Министр финансов Антон Силуанов заявил, что ему "хочется поспорить с Сергеем Юрьевичем".

"Нужно взвешенно подходить к макро- и денежно-кредитной политике. Основная цель - рост, основная цель - а это низкие процентные ставки и низкая инфляция. Ну и, естественно, тут какой-то Вашингтонский консенсус упоминался. Я, правда, о таком не знаю", - утверждает Силуанов.

Пока российское финансовое ведомство старательно блефует, шахматный конь противника в тандеме с ферзём объявили отечественной экономике шах. Время на спасение ещё есть. Главное помнить, что за выигрышной комбинацией кроется суверенитет и благосостояние граждан.

И Всемирным банком к применению в странах, испытывающих финансовый и экономический кризис.

Энциклопедичный YouTube

• 1 / 3

  Вашингтонский консенсус был сформулирован английским экономистом Джоном Уильямсоном в 1989 году как свод правил экономической политики для стран Латинской Америки . Документ имел целью обозначить отход этих стран от командной модели экономического развития 1960-1970-х годов и принятие ими принципов экономической политики, общих для большинства развитых государств. Речь шла о принципах, которые, по мнению Уильямсона, отражали общую позицию администрации США, главных международных финансовых организаций - МВФ и Всемирного банка , а также ведущих американских аналитических центров. Их штаб-квартиры находились в Вашингтоне - отсюда и термин «Вашингтонский консенсус».

  Особую роль в его судьбе сыграли бурные события в Восточной Европе и на постсоветском пространстве, совпавшие по времени с публикацией доклада Уильямсона. Задачи, возникавшие в процессе трансформации плановых экономик в рыночные, реформаторам и их вашингтонским консультантам показались созвучными с теми, которые был призван решать Вашингтонский консенсус. [ ]

  «Вашингтонский консенсус» включает набор из 10 рекомендаций :

  1. Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета);
  2. Приоритетность здравоохранения, образования и инфраструктуры среди государственных расходов;
  3. Снижение предельных ставок налогов;
  4. Либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но всё же положительном уровне;
  5. Свободный обменный курс национальной валюты;
  6. Либерализация внешней торговли (в основном за счет снижения ставок импортных пошлин);
  7. Снижение ограничений для прямых иностранных инвестиций;
  8. Дерегулирование экономики;
  9. Защита прав собственности.

  В более широком смысле термин «Вашингтонский консенсус» используется для характеристики ряда мер (необязательно из вышеуказанного списка), направленных на усиление роли рыночных сил и снижение роли государственного сектора.

  Критика

  Меры «Вашингтонского консенсуса» направлены на усиление роли рынка в экономике и снижение роли государства .

  Критики считают, что «Вашингтонский консенсус» оказался не просто неэффективным, а даже губительным для многих стран, где эти принципы пытались применять. Так, например, в Латинской Америке кризис только усугубился в 90-е годы прошлого века.

  Аналогичная программа применялась и в России после распада СССР, но результаты также оказались весьма спорными.

  Согласно исследованию Брайна Джонсона и Бретта Шефера с 1965 по 1995 годы МВФ спасал с помощью «Вашингтонского консенсуса» 89 стран. К 2010 году 48 из них оставались примерно в такой же экономической и социальной ситуации, как и до помощи МВФ, а в 32-х - ситуация ухудшилась. Более того, Джозеф Стиглиц называл консенсус причиной финансового кризиса в Азии. «В каждой стране должна быть своя экономическая политика, основанная с учётом особенностей страны; не может быть единой, универсальной политики для всех реформирующихся стран. Ранее, в начале 1990-х, я заблуждался, когда говорил, по собственному признанию, следующее: „Приватизация, приватизация и ещё раз приватизация“», - отмечал Стиглиц.

  Многие воспринимают «Вашингтонский консенсус» как навязываемую США политику «минималистского государства», а сами методы реформ и требования МВФ и ВБ - важным инструментом в попытке изменить мировую экономику, сделать её более открытой.

  В апреле 2011 года Доминик Стросс-Кан , глава МВФ, выступил с заявлением, что «Вашингтонский консенсус» «с его упрощёнными экономическими представлениями и рецептами рухнул во время кризиса мировой экономики и остался позади» , а причиной кризиса 2008-2009 гг. стало именно выполнение правил «Вашингтонского консенсуса».

  Вашингтонский Консенсус

  Вашингтонский консенсус - тип макроэкономической политики, которую ряд экономистов рекомендуют к применению в странах, испытывающих финансовый и экономический кризис.

  «Вашингтонский консенсус» включает набор из 10 рекомендаций :

  • Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета).
  • Приоритетность здравоохранения, образования и инфрастуктуры среди государственных расходов.
  • Снижение предельных ставок налогов.
  • Либерализация финансовых рынков для поддержания реальной ставки по кредитам на невысоком, но всё же положительном уровне.
  • Свободный обменный курс национальной валюты.
  • Либерализация внешней торговли (в основном за счет снижения ставок импортных пошлин).
  • Снижение ограничений для прямых иностранных инвестиций.
  • Приватизация.
  • Дерегулирование экономики.
  • Защита прав собственности.

  Термин «Вашингтонский консенсус» был введён в оборот американским экономистом Джоном Уильямсоном в 1989 году .

  Существует альтернативное изложение параметров Вашингтонского консенсуса, исходящее из кругов его противников:

  В ряде публикаций утверждается, что Россия в 1990-е годы следовала рекомендациям «Вашингтонского консенсуса», однако в действительности это не так, поскольку указанные рекомендации не выполнялись в части фискальной дисциплины, снижения налогов, дерегулирования и защиты прав собственности. Экономическая политика стран Восточной Европы и Балтии была гораздо ближе к «Вашингтонскому консенсусу», чем действия российских властей.

  В более широкой коннотации термин «Вашингтонский консенсус» используется для характеристики ряда мер (необязательно из выше указанного списка), направленных на усиление роли рыночных сил и снижение роли государственного сектора.

  Примечания

  Литература

  • Агитон К. Альтернативный глобализм. Новые мировые движения протеста. - М.: Гилея, 2004. - (Час «Ч». Современная мировая антибуржуазная мысль). ISBN 5-87987-031-6. («Вашингтонский консенсус», с. 45-49).

  Wikimedia Foundation . 2010 .

  Смотреть что такое "Вашингтонский Консенсус" в других словарях:

  Вашингтонский консенсус - (Washington consensus) – принятый в 1989 году документ МВФ, содержащий 10 рекомендаций (в основном для стран Южной Америки) о путях развития рыночной экономики. Эти рекомендации следующие: 1. Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит … Экономико-математический словарь

  Вашингтонский консенсус - Принятый в 1989 году документ МВФ, содержащий 10 рекомендаций (в основном для стран Южной Америки) о путях развития рыночной экономики. Эти рекомендации следующие: 1. Поддержание фискальной дисциплины (минимальный дефицит бюджета). 2.… … Справочник технического переводчика

  - (англ. Washington Consensus) тип макроэкономической политики, который в конце XX века был рекомендован руководством МВФ и Всемирного банка к применению в странах, испытывающих финансовый и экономический кризис. Содержание 1 История 2… … Википедия

  Вашингтонский консенсус - Проект мирового экономического порядка, реализуемого с конца 20 в. через МВФ и другие международные финансовые институты в отношении незападных государств. В основе проекта замена неолиберальной монетаристской моделью «устаревшей» кейнсианской… … Геоэкономический словарь-справочник

  Эту страницу предлагается объединить с Принятие решения методом консенсуса … Википедия

  Саммит G 20 в Сеуле в 2010 году пятая встреча глав государств и правительств стран Группы двадцати, посвящённая мировому финансовому кризису, в Сеуле, Южная Корея. Проходил 11 12 ноября 2010 года. Одной из главных тем саммита стала валютная … Википедия

  Международная финансовая помощь - (International financial assistance) Международная финансовая помощь это помощь, которая предоставляется государствам при соблюдении определенных экономических условий Международная финансовая помощь государству предоставляется для развития… … Энциклопедия инвестора